Бесконечно упрямый и настойчивый, Пекторалис был упрям во всем,
настойчив и неуступчив в мелочах, как и в серьезном деле. Он занимался
своею волею, как другие занимаются гимнастикой для развития силы, и
занимался ею систематически и неотступно, точно это было его призвание.
Значительные победы над собою делали его безрассудно самонадеянным и порою
ставили его то в весьма печальные, то в невозможно комические положения.
Так, например, поддерживаемый своею железною волею, он учился русскому
языку необыкновенно быстро и грамматично; но, прежде чем мог его себе
вполне усвоить, он уже страдал за него от той же самой железной воли - и
страдал сильно и осязательно до повреждений в самом своем организме,
которые сказались потом довольно тяжелыми последствиями.
Пекторалис дал себе слово выучиться русскому языку в полгода,
правильно, грамматикально, - и заговорить сразу в один заранее им
предназначенный день. Он знал, что немцы говорят смешно по-русски, - и не
хотел быть смешным. Учился он один, без помощи руководителя, и притом
втайне, так что мы никто этого и не подозревали. До назначенного для этого
дня Пекторалис не произносил ни одного слова по-русски. Он даже как будто
позабыл и те слова, которые знал: то есть "можно, не можно, таможно и
подрожно", и зато вдруг входит ко мне в одно прекрасное утро - и если не
совсем легко и правильно, то довольно чисто говорит:
"Ну, здравствуйте! Как вы себе поживаете?"
"Ай да Гуго Карлович! - отвечал я, - ишь какую штуку отмочил!"
"Штуку замочил? - повторил в раздумье Гуго и сейчас же сообразил: - ах
да... это... это так. А что, вы удивились, а?"
"Да как же, - отвечаю, - не удивиться: ишь как вдруг заговорил!"
"О, это так должно было быть".
"Почему же "так должно"? дар языков, что ли, на вас вдруг сошел?"
Он опять немножко подумал - опять проговорил про себя:
"Дар мужиков", - и задумался.
"Дар _языков_", - повторил я.
Пекторалис сейчас же понял и отлично ответил по-русски:
"О нет, не дар, но..."
"Ваша железная воля!"
Пекторалис с достоинством указал пальцем на грудь и отвечал:
"Вот это именно и есть так".
И он тотчас же приятельски сообщил мне, что всегда имел такое намерение
выучиться по-русски, потому что хотя он и замечал, что в России живут
некоторые его земляки, не зная, как должно, русского языка, но что это
можно только на службе, а что он, как человек частной профессии, должен
поступать иначе.
"Без этого, - развивал он, - нельзя: без этого ничего не возьмешь
хорошо в свои руки: а я не хочу, чтобы меня кто-нибудь обманывал".
Хотел я ему сказать, что "душа моя, придет случай, - и с этим тебя
обманут", да не стал его огорчать. Пусть радуется!

Николай Лесков. Железная воля
http://www.pereplet.ru/moshkow/LITRA/LESKOW/l4.html