17:37 Лучше строить школы, чем тюрьмы | |
 В связи с кризисом возобновилась работа Российского общественного совета по развитию образования (РОСРО). Первой темой после некоторого перерыва, конечно, стало «Образование в условиях кризиса». В центре внимания оказалось высшее образование: в кризисных условиях оно будет на грани выживания. А потому можно либо согласиться с неизбежной гибелью множества вузов, оказывая господдержку только лучшим, либо помогать многим, не взирая на качество и превращая вузы в камеру хранения молодежи (чтобы избежать социального бунта сотен тысяч болтающихся без дела молодых людей). Проблема в том, как сочетать одно с другим. И еще дискутировалось, целесообразно ли продолжение реформ в образовании, которые начались в эпоху министра Филиппова и продолжились в пятилетку Фурсенко, или они невозможны (а, может, и вредны) в условиях экономического кризиса.Андрей Фурсенко: «Я - против превращения образования в «камеру хранения» Собственно, позиций было три. Одну из них высказал министр образования Андрей Фурсенко, другую – ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов, третью – директор Центра экономики непрерывного образования Академии народного хозяйства при Правительстве РФ Татьяна Клячко. Андрей Фурсенко (а на последней коллегии Минобра – и вице-премьер Сергей Иванов), как и до кризиса, по-прежнему призывают к сокращению числа вузов, чтобы остались только самые качественные из них. Это не слишком сочетается с решением самой главной (с точки зрения правительства) задачи – не допустить всплеска волнений среди оставшейся не у дел молодежи. Именно для этого нужно любой ценой сохранять вузы, превращая их в своеобразные камеры хранения. Но Министр говорит: «Принципиально неверно как заклинание твердить: мы должны сохранить систему высшего образования. Давайте понимать, что сегодняшняя система образования привела к тому, что кризис достаточно существенным образом затронул нашу страну». По мнению Фурсенко, стране не нужно такое гигантское количество студентов (7 миллионов). Потому что «пашут по полной программе» - лишь 15-20%. Столько же, сколько было студентов в СССР в 60-е годы, когда учиться, например, на физиков, было модно. Как известно, угроза социального всплеска существует еще для одной категории молодежи – для тех, кто в этом году получит две «двойки» по ЕГЭ. По новым правилам, более сотне тысяч выпускников не выдадут аттестатов зрелости, и они смогут поступить только в ПТУ. Но это не пугает Министра. Обилие «двоек» по математике и русскому языку он объясняет тем, что в прошлом году дети сдавали чистые листки, зная, что действует система «плюс один балл» (тройка им была обеспечена). В этом году такого не будет, и большая часть выпускников все-таки как-то сдаст ЕГЭ. Но кто-то все же получит свои честные двойки. Ну и ничего страшного! Пусть они идут в армию (если не захотят в ПТУ). «Если мы боимся, что они будут болтаться по улицам, то, наверное, лучше, чтобы они попали в армию». Что касается грядущей безработицы среди вузовских преподавателей, то она, по мнению министра, и без кризиса была очевидна. Ведь еще четыре года назад было ясно: грядет демографически спад. «В течение 5 лет количество выпускников школы уменьшится вдвое: с миллиона, трехсот тысяч в 2006-м году – до 730 тысяч в 2012-м. И это неминуемо приведет к тому, что у нас будут незагружены преподаватели. Давайте к этой проблеме готовиться заранее. Менять структуру преподавания, думать, что делать… А ректоры задумались об этом только в прошлом году, когда платный прием впервые уменьшился на 15%». Андрей Фурсенко эмоционально отстаивал правильность политики в области образования, проводником которой ему пришлось стать: «Я скажу крамольную вещь: слава Богу, что начался кризис… Но сегодня, когда страна имеет возможности что-то вложить и что-то реструктурировать за счет накопленных (за счет углеводородов) ресурсов, когда что-то имеет в руках; когда мы накопили минимальный опыт системных изменений в рамках нацпроектов, когда мы увидели, что из существующего количества учебных заведений всех уровней мы можем выделить те, которые готовы к изменениям и хотят их, слава Богу, что именно в этот момент мы поставлены перед императивом, что надо что-то менять. И упаси Бог, если мы сейчас будем работать на удержание. За 4 года мы в два с половиной раза увеличили бюджетное содержание одного места в высшей школе. Да, мы сокращали определенное базовое финансирование, некоторые текущие расходы, но сохраняли программы развития. От них нельзя отказываться и сегодня». И еще министр заявил, что он отказывается от идеи превращения образования в камеру хранения. Ни он, ни его команда этого делать не будут: «Я как министр и мои коллеги имеем принципиально иную позицию. Но у меня ощущение, что позиция руководства страны и экспертно сообщества настроено на то, что мы должны поддерживать образование как важнейший институт развития». Татьяна Клячко: «Лучше строить школы, чем тюрьмы» Впрочем, позиция руководства страны в отношении вузов пока не до конца понятна. Известно, что в «шуваловской комиссии» как раз пропагандировалась идея превращения вузов в камеры хранения для молодежи, предлагалось увеличить места в магистратуре и аспирантуре, переводить студентов-контрактников на вакантные бюджетные места, и даже увеличить сроки обучения в школе до 12 лет. Все для того, чтобы чем-то занять молодежь, не допустить вспышек массового недовольства. Аналогичной позиции придерживается Татьяна Клячко, представлявшая на заседании РОСРО Академию народного хозяйства при Правительстве России. По ее мнению, основная проблема – это зависимость высшего и среднего профессионального образования от платных студентов. А из-за того, что люди не смогут платить за образование своих детей, высшее образование может погибнуть. В вузах (как государственных, так и негосударственных) платные студенты составляют 66%, а в ссузах – 28%. Ущерб будет нанесен большинству вузов. Возможно, не пострадают самые ведущие вузы, но и этого предсказать невозможно. А потому нужно любой ценой сохранить систему высшего образования: «Отсев из вузов платных студентов – это потенциальный рост безработицы в стране, опасность криминализации молодежной среды и подобные последствия». Впрочем, эти последствия, по мнению Татьяны Клячко, могут быть преувеличены: студенты, которые не могут платить за образование в хорошем вузе, скорее всего останутся в системе высшего образования. Просто эти ребята пойдут учиться в вузы значительно более низкого качества. Причины потенциального уменьшения числа студентов – и в неспособности семей платить за образование детей, в дороговизне этой платы (в среднем 60-80 тысяч), что в период кризиса весьма проблематично, и в демографическом провале этих лет (количество выпускников стремительно уменьшается). Сохранение вузов любой ценой, конечно же, понижает качество высшего образования, но другого выхода нет. Использование системы образования как социального сейфа характерно не только для сегодняшней ситуации. Оно выражается просто: лучше строить школы, чем тюрьмы. Особого внимания потребуют неблагополучные регионы, где в течение последних лет удельный вес нетрудоустроенных выпускников государственных и муниципальных вузов был выше среднероссийского. Например, в Липецкой области – 13,5%, Тверской -15,8%, Тульской – 16,9%, в республике Адыгея – 23,9% и т.д. Там должны быть созданы условия для продолжения обучения выпускников вузов, и платных студентов в первую очередь, поскольку там и докризисная ситуация была достаточно тяжелой. То же самое касается и регионов, где такая же ситуация с выпускниками учреждений среднего профобразования. А еще Татьяна Клячко предлагает, в целях удержания молодежи в системе образования, экстренно ввести систему кредитования не только учащихся, но и учебных заведений. Разработать систему отсрочки от выплат по кредитам. Максимально расширить бюджетный прием в вузы и ссузы, особенно в моногородах и регионах с моноструктурой экономики (Магнитогорск, Кемерово, Липецк, Тольятти и т.п.). Бакалаврам дать право поступить в магистратуру или специалитет (хотя это и противоречит реформе, связанной с переходом на двухуровневую систему образования). Создать программы дополнительного образования на базе вузов для тех, кто в этом году закончит его. Выпускникам разрешить поступление в бюджетную аспирантуру. И еще: Татьяна Клячко предлагает перейти на школьную 12-летку. С «модернизацией» образования тоже нужно притормозить. Это касается не только перехода на двухуровневую систему, но и с приостановкой новой отраслевой системы оплаты труда (в том числе, - в связи с 12-летней школой): во-первых, нет бюджетных средств для стимулирующих выплат, а во-вторых, в кризис нужно не сокращать число людей, работающих в школе (оказывается, для этого и была создана новая система оплаты труда!), а наоборот – их увеличивать. И, наконец, большие вопросы, по мнению Татьяны Клячко (и это отличает ее позицию от позиции Министра), вызывает внедрение ЕГЭ. Более 15% выпускников школ в этом году могут не получить аттестат и не смогут поступить ни в вуз, ни в ссуз. Это почти 130 тысяч человек. Такое положение станет в условиях кризиса дополнительным фактором повышения социальной напряженности. И ЕГЭ будет рассматриваться, как «ответственный» за нее. Ярослав Кузьминов: «Даже на федеральном уровне мы можем серьезно рассматривать перспективу остановки программ развития нашего образования» Промежуточную позицию занимает РОСРО. Доклад Общественного совета был сделан Ярославом Кузьминовым. На лицо – сокращение бюджетного финансирования образования. Опасно, что оно касается денег, предназначенных на развитие: «Все деньги, которые мы с потом и кровью добывали у Минфина на развитие, пошли под секвестр… Даже на федеральном уровне мы можем серьезно рассматривать перспективу остановки, замораживания программ развития нашего образования». На региональном и ниже – на муниципальном уровне дело обстоит еще хуже: «Ряд муниципальных образований потерял до половины своих бюджетов. И вовсе не все эти деньги могут быть компенсированы увеличившимися федеральными трансфертами». Отдельная тема – ситуация на рынке труда. «Я думаю, что рациональный ответ на проблему рынка труда, - это вложения в переподготовку. Министерство выдвинуло модель опережающей переподготовки, с расчетом на то, что понадобиться на выходе из кризиса». (Но неясно, как можно осуществлять эту переподготовку, если «никто не знает, что будет нужно завтра). Ярослав Кузьминов практически в этом признался, сказав, что никто не знает, какие пропорции сложатся, скажем, в международном разделении труда. Например, неизвестно, будет ли существовать в США автомобильная отрасль промышленности в 2012-м году или нет? «Пока они считают, что – да. Но это вовсе необязательно так». Словом, из признания Ярослава Кузьминова, можно сделать такой вывод: непонятно, как и чему нужно переучивать людей; какие программы способны помочь людям обрести работу. Но деньги на опережающую переподготовку уже выделяются. В докладе РОСРО рассматривались все уровни образования – от дошкольного – до дополнительного. И на всех уровнях очевидно сокращение бюджетного финансирования. Для школы, в частности, – это сокращение надбавок и доплат, необходимых для финансирования лучших учителей, в связи с переходом на новые системы оплаты труда. «В долгосрочной перспективе это чревато утратой тех позиций, которые благодаря «национальным проектам», и усилиям последних лет, мы имеем в области школы. Когда резко стал расти социальный статус учителя (в некоторых регионах зарплата учителя выросла на 75%)». (От себя добавим, что в «некоторых других регионах» эта зарплата наоборот уменьшилась, и вообще, существует масса людей, недовольных такой новой оплатой (произошли сокращения хороших учителей, возможна необъективность со стороны администрации школы при выборе лучших, возникает возможность сводить счеты с неугодными…). Видимо, кризис умертвит новую систему оплаты труда. И пусть земля ей будет пухом!). Самая большая опасность грозит системе дополнительного образования школьников. Это главный кандидат на сокращение. «У нас есть несколько сигналов, что у конкретных муниципалитетов средства на поддержку тех или иных кружков либо секвестируются полностью, либо стоят первыми в повестке дня». А ведь школу нужно рассматривать вместе с кружками, со «школами юных…», с секциями – от спортивных – до юных техников. «Если мы сегодня этим поступимся, мы рискуем неожиданно для себя настолько обрушить качество предвузовской подготовки школьников, что потом будем долго чесаться, как это мы ошиблись» (из доклада РОСРО). В системе среднего профессионального образования, по мнению Ярослава Кузьминова, актуальными становятся новые короткие программы профессиональной подготовки, которые по ряду регионов вырастут в два-три раза. Они активно заказываются органами занятости, и в каких-то случаях это делается на базе колледжей… Что касается высшего образования, то, в связи с кризисом, оно привлекает к себе 95% внимания. Именно в связи с высшим образованием сегодня существует большое количество рецептов. Разного года перепелиных яиц (съешь перепелиное яйцо – сразу от всех болезней поможет). И здесь Ярослав Кузьминов выступает против призывов всех перевести на бюджет, бакалавров сделать магистрами. Он - противник рассмотрение высшего образования как резервуара для людей, которые никуда не попали. При том, что признает: проблема есть. От 10 до 50 процентов выпускников (сотни тысяч человек) могут не найти себе применения на рынке труда. «И такого рода ситуация, конечно, подталкивает людей, которые отвечают за состояние социального мира в стране, на то, чтобы люди были пристроены». Ректору «Вышки» не близка идея поддерживать все вузы. Причем, минимально затрачивая на это деньги: сегодня студент платит за образование 90 тысяч рублей. Давайте до 70 тысяч доведем. А там, глядишь, и до 50 тысяч. «Опуская таким образом планку, мы забываем, что люди в вузе должны обучиться». Такие простые решения неизбежно приведут к понижению качества высшего образования. Для тех, кто не найдет себе работу, нужно предлагать программы дополнительного образования, субсидируемые государством на 50%. Но пусть они не будут уравнены с теми, кто спросит свою карьеру на то, чтобы заниматься наукой. Что прогнозирует РОСРО «Мы предсказываем сокращение платежеспособного спроса на программы высшего образования до 30% для абитуриентов 2009-го года, и до 15% для уже обучающихся студентов, - сказал Ярослав Кузьминов. - На это наложится волна демографического спада. И на фоне этих процессов идет перераспределение студентов между вузами. В последние 3-4 года оно шло в правильном направлении. И работодатели стали различать вузы с хорошим качеством. Если в 2005-м году только 10% работодателей различали брэндовые вузы, то в 2008-м - 60%. Поменялось отношение и у семей – тоже». Ярослав Кузьминов выделил 4 группы вузов в зависимости от воздействия на них кризиса. Первая группа - это наиболее слабые вузы, которые не ведут исследований вообще и не смогли найти свою нишу на рынке. У них за два года произойдет сокращение контингента до 50% . В том числе, и за счет сокращения спроса на бюджетные места. Вузы потеряют жизнеспособность, и под угрозой окажется возможность завершить обучение для студентов старших курсов. Политика, которую мы можем предложить, - просто присоединять такие вузы к более сильным, если те согласятся взять их под свое крыло. К этой группе относятся от трети – до половины всех филиалов (в том числе – госвузов), до 70% негосударственных вузов и 100-150 наиболее слабых госвузов (педагогических и технологических). Вторая группа риска – это наиболее эффективные вузы, в которых внебюджетная составляющая их деятельности – больше двух третей бюджета. Они рискуют потерять до 30% доходов от внебюджетных студентов и до 50% доходов от заказов на НИОКР от предприятий. Это 25-30 ведущих технических университетов России, а также порядка половины ведущих классических и экономических университетов. Этим вузам нужно помогать в первую очень. Помогать в том числе и за счет замещения государственными средствами утрачиваемых заказов … Выживет группа ведущих вузов страны. Это МГУ, СПБГУ, Бауманка, Финансовая Академия, ГУ-ВШЭ, МГИМО… Они имеют особую господдержку, и это – наиболее брэндовые учебные заведения. Богатых людей на группу в первой десятке хватит. А на остальные ведущие вузы – нет. И, наконец, - не пострадает группа вузов, которые торгуют дипломами. Но они не имеют никакого отношения к образованию. Что предлагает профильный Комитет Госдумы Григорий Балыхин, возглавляющий Комитет по образованию Госдумы представил свои предложения по решению проблем высшего образования. Главное, по мнению Комитета, - поддержка студентов. Это и образовательный кредит, и целевая контрактная подготовка, которая дает возможность не только материально поддерживать студентов, но и решать вопросы трудоустройства. Стоит вернуться к системе возвратных государственных субсидий, тоже дающей возможности решать проблему трудоустройства. Если выпускник не отрабатывает положенные 3-5 лет, то он субсидию возвращает. Если отрабатывает, – нет. Григорий Балыхин предложил зафиксировать цены контрактных студентов на весь период обучения. Причем, без учета индексации. (Впрочем, ректор МГТУ имени Баумана Игорь Федоров на это возразил: «Мы не можем брать с контрактного студента меньше, чем стоимость бюджетного студента, за вычетом стипендий, общежитий и др. социальных льгот. Это 80-100 тысяч рублей. Если мы ее заморозим, то при 15-20% инфляции вузы просто обанкротятся). Идею образовательного кредита поддержал Ярослав Кузьминов. Но уточнил: «Сейчас реально ситуация такая: Минфин в этом году выделил на это достаточно ограниченные деньги. Их с трудом хватит на те вузы, которые сейчас в эксперименте. Но если мы хотим это рассматривать как инструмент воздействия на стабилизацию рынка образования, нам нужно в 3-4 раза увеличивать кредиты. И этот вопрос надо поднимать на всех уровнях». Григорий Балыхин говорил и о необходимости перевода студентов-контрактников на вакантные бюджетные места. О предоставлении ректорами отсрочек платежей. Ярослав Кузьминов заметил, что лучшим студентам-контрактникам нужно скашивать на 50% стоимость их обучения (что делается в «Вышке»). Университет должен платить за качество своих студентов. А еще – необходимы бюджетные деньги на строительство общежитий. Без современных общежитий наше образование – неконкуретоспособно. Без них никакой ЕГЭ не сделает высшее образование доступным. Впрочем, идея ЕГЭ, кажется, тоже может в кризис спокойно умереть своей смертью. Наталья Иванова-Гладильщикова Источник | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |