Мой дом. Мой мир. Мой язык... Эти слова были девизом Третьего фестиваля русской речи «Русское слово» — итоговой акции проекта «Русский язык и современная Россия», выполняемого Российским обществом преподавателей русского языка и литературы (РОПРЯЛ) и Санкт-Петербургским государственным университетом при содействии Благотворительного фонда В.Потанина, фонда «Русский мир» и Федеральной целевой программы «Русский язык».

В «Фестивальной песне» есть и другие, очень важные для всех, слова: «...Вспомним, друзья, что не только филологам Слово любить и беречь...». На разговор о речевой ситуации в современных СМИ, о поддержке уровня культуры речи в СМИ, рассматриваемой в качестве государственной задачи, о речевом творчестве журналиста были приглашены лингвисты и журналисты. Пришедшее на мое имя приглашение принять участие в заседании круглого стола «Языковая политика и СМИ в современной России» я расценила как высокую оценку той работы, которую проводит кафедра русского языка Тюменского государственного университета совместно с Союзом журналистов Тюменской области при поддержке Тюменской областной Думы. Одна из зримых форм этой работы — прошедшая в феврале Всероссийская конференция «Русский язык как фактор стабильности государства и нравственного здоровья нации». Еще одна, совместно с «ТИ», — выходящая на протяжении почти трех лет рубрика «Кафедра». И я попыталась рассказать уважаемому собранию о реализации языковой политики в Тюменском регионе. Читателей же «ТИ» хочу познакомить с некоторыми выступлениями.

Ведущими круглого стола были президент СПбГУ, президент МАПРЯЛ и РОПРЯЛ Л.А.Вербицкая и вице-президент РОПРЯЛ Е.Е.Юрков. Начала разговор главный редактор журнала «Мир русского слова» К.А. Рогова: «...В средствах массовой информации мы получаем то, что имеем в обществе: как говорят люди, так это и представляется в СМИ. Когда говорят о том, что очень много неудач, что язык наш портится, то это правда. Но, наверное, нельзя однозначно определить эту ситуацию... Я вижу три основные проблемы. Первая — это, не хочу никого обижать, общая низкая грамотность нашего населения и низкая культура речи. Языку семьи уделяется очень мало внимания, а язык у людей формируется с самого раннего детства в семье, в детском саду, в школе... В решении этой задачи государство должно расширить сферу своего влияния.

Вторая проблема — это совершенно невероятное засорение языка и печатных, и особенно устных средств массовой информации. Конечно, всякий национальный язык — это не только литературный язык: это и просторечие, неполная языковая культура, связанная с городским населением, это и субкультуры, которые дают жаргоны, это и антикультура, которая дает арго. И совершенно естественно, что в наше время, когда устное общение очень активно, эти элементы всех уровней национального языка попадают в сферу широкого общения. Но дело в том, в какой мере он может присутствовать. У меня есть несколько примеров высказываний нашей радиостанции «Маяк». Фекла Толстая задает вопрос Валдису Пельшу: «Вы понтовый человек?» Он отвечает: «Понты понтам рознь». Идет разговор на этом уровне. Или: «Наша задача — забить эфир и получить бабло». На что Фекла Толстая отвечает: «Ты что несешь? Мы же в эфире». Это все не придумано, записано то, что мы слышим. С одной стороны, это отражение тех сфер нашего языкового существования, это язык, которым пользуются широкие массы населения, это прием на популяризацию. Есть и элемент заискивания. Можно ли так говорить? С одной стороны, это выражение того языка, который используется в обществе, и журналист говорит с людьми на том языке, которым они пользуются. Но все-таки та воспитательная функция, которая совершенствует уровень нашего сознания, — она же должна проявляться. И это третья проблема».

Заместитель директора Института русского языка им. В.В.Виноградова Российской академии наук Л.П. Крысин остановился, в частности, на законе о русском языке как государственном: «Это очень важное средство воздействия на публичные сферы использования русского литературного языка. Но я хотел бы сказать несколько слов в критическом ключе. Дело в том, что закон, уже принятый в конце 2004 г. и подписанный В.В.Путиным, создавался без участия лингвистов. Сама по себе эта ситуация кажется ненормальной. За год закон дважды присылали в Институт русского языка им. Виноградова на экспертизу, дважды он подвергался разрушительной критике, но следов этой критики не было обнаружено в том тексте, который был принят в качестве окончательного закона. Конечно, это необходимый, нужный закон, но там есть пункты, которые не обеспечены механизмом исполнения. Я имею в виду, например: говорится, что нельзя употреблять ино-язычную лексику, если есть соответствующие русские слова. Но каким образом это надо делать в оперативном режиме, если человек у микрофона на радио или в телеэфире? Каким образом и кто должен судить, надо ему употребить иностранное слово «эксклюзивный» или надо сказать «исключительный»? Все это очень сложно и ситуативно привязано».

Доцент МГУ им. М.В.Ломоносова, член Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам Е.С.Кара-Мурза задалась вопросом, насколько творчество журналиста является сферой регулирования, насколько оно подсудно и подзаконно: «Оказывается, что целый ряд преступлений совершается текстом. Это речевые преступления и уголовные (клевета и оскорбление), и гражданские (распространение порочащих сведений, которые приводят к унижению чести и достоинства и деловой репутации). Соответственно, есть целый ряд профильных законов, которые регулируют деятельность в СМИ и рекламе.

В целом ряде случаев оказывается конфликтной та ситуация, когда, скажем, персонаж какой-либо публикации находит, что о нем распространены клеветнические сведения (это уголовная статья). Как это выражается в языке? Какими средствами выражено в тексте? Оказывается, что в целом ряде случаев необходим филолог-посредник, который даст разъяснения суду... Лингвистическая экспертиза уже вошла в состав официально признанных экспертиз. Лингвист говорит о том, является ли данный текст носителем, например, неприличных выражений, а судья делает вывод о составе преступления.

Лингвистическая экспертиза является элементом государственной языковой политики. Об этом тоже важно сказать, поскольку в этом проявляется профессиональная ответственность лингвистического сообщества. Лингвисты-эксперты призваны быть арбитрами, независимым исследователями, и в данном случае они выступают от имени филологии в пользу, в помощь государству, в помощь судебной системе и в помощь независимым и социально ответственным СМИ».

С тем, что необходимы просветительские программы на радио и телевидении, просветительские публикации в газетах и журналах, согласились Е.Я.Шмелева (Институт русского языка РАН, программа «Грамотей» на «Маяке»), член редколлегии журнала «Родина» С.Г.Антоненко: «Да, культура СМИ находится в связи с общей речевой культурой населения, но можно посмотреть еще дальше: не только с речевой культурой, но и с общей культурой, духовной культурой, интеллектуальным и нравственным состоянием населения. Мы знаем, что здесь все далеко не благополучно, а русский язык по своей сути — это язык духовных смыслов, это язык литературы больших тем. И те кризисные явления, которые так ярко и болезненно проявляются в СМИ, — это проблема смыслов нашей жизни, нашего существования».

Эти слова поддержала Л.А.Вербицкая: «Я хочу обратить внимание на то, что сейчас прозвучали очень важные слова: языковая политика не может быть оторвана от политики государства в плане морали и нравственности. И мы очень хорошо понимаем, что общая ситуация, конечно, сказывается на языке, что примитивизация языка — это примитивизация мысли... Пропаганда жестокости, власти денег никогда не была свойственна нашему обществу и нашему телевидению. Мы когда-то возмущались, что появляются жестокие американские фильмы на наших каналах. Кстати, психологи из американского Дюкского университета сообщили, что американские фильмы, которые показывают у нас, не идут по их каналам, потому что американские психологи этого не допускают, берегут своих детей. А мы своих не бережем, и теперь уже создаем сами такие сериалы, что, как говорит наша молодежь, американские «отдыхают»».

Подводя итоги развернувшейся дискуссии, в которой приняли участие обозреватель телевидения и ежедневной газеты «Известия» и радио «Эхо Москвы» И.Е.Петровская, корреспондент «Российской газеты»

Е.В.Новоселова, профессор факультета журналистики СПбГУ

С.И.Сметанина, один из ведущих, Е.Е.Юрков, произнес: «Хотел бы закончить на оптимистической ноте, и она заключается в следующем. Мы проводим большие социологические исследования, опрашиваем огромное количество россиян, и проблемы, о которых здесь много говорилось, все отмечены, мы их все знаем. Но единственное, что меня обрадовало, это языковое самоощущение. Все слои — и возрастные категории, и социальные слои — сходятся в одном: все хотели бы лучше говорить, лучше писать, понимая, что пишут и говорят, мягко говоря, плохо. И все начинают с главной проблемы: это, конечно, школа и прежде всего телевидение. Потому что молодой человек вольно или невольно подражает тому, что слышит. Естественно, он подражает своим товарищам во дворе, естественно, он чему-то учится в школе, но прежде всего это СМИ. Это печально для филологов. Мы слышим такие перлы... В частности, еду я в машине — и вдруг фраза: «Ребенка надо сепарировать». Думал: сейчас машина заглохнет! Что имеется в виду? Здесь действительно, если есть русский эквивалент, лучше употребить его. Имелось в виду, что ребенка надо отделять от матери, чтобы воспитывать его самостоятельный взгляд на жизнь. Ну так бы и сказали!

И по поводу языковой политики. Уже сказали, что только колбаса бывает языкОвая. Уже всем министрам сказали, как правильно. А у нас все равно политика языкОвая. Я как-то говорил, что если у нас политика опять будет языкОвой, то у нас опять не будет колбасы. Спасибо, дорогие коллеги!»

Ольга ТРОФИМОВА — из Санкт-Петербурга