Тестовые экзамены — ГИА и ЕГЭ — не решают никаких проблем в области образования, а только создают новые, считает Виктор Слободчиков, доктор психологических наук, член-корреспондент Российской академии наук Виктор Слободчиков — Советская школа была, по-вашему, лучше или хуже нынешней?
— Когда-то технология обучения была простой, устойчивой и понятной. Урок строился по раз и навсегда определенной методике: сначала повторение пройденного, потом — словарный или математический диктант, следом — новый материал, его закрепление, в конце — домашнее задание. Совершалась последовательность операций, дети точно знали, чем будут заниматься на уроке, и любого можно было научить читать, писать и считать. Были технологии, доведенные до техники, и обучение, доведенное до навыков. И на выходе мы получали умелых учеников. Не умных, не талантливых, а умелых. Так было в СССР, когда учитель занимался только развитием навыков, а идеологией и воспитанием занималось государство.
В девяностые годы, когда идеологии не стало, решили, что школа должна выполнять и воспитательную функцию, а школьную жизнь надо как-то организовать, чтобы она воспитывала некий склад и образ жизни. Появились гимназии и лицеи, удерживающие две составляющие — учебную и воспитательную. Начались поиски в воспитательной сфере. Но без определенной системы ценностей, разделяемых обществом, невозможно и общественное воспитание. Одновременно исчез институт контролеров-методистов, которые отслеживали процесс преподавания, как на высокотехнологичном производстве, когда каждая деталь должна быть на своем месте, иначе машину не собрать.
— И что мы имеем сегодня?
— Прежде, когда молодой учитель приходил в школу, его подхватывали завучи и методисты и обучали методикам преподавания и мастерству в процессе работы. Сегодня учитель предоставлен сам себе: что знаю, то пою, минимальный объем требований выполняю, а внешних контролеров нет. Основной принцип подготовки учителя: знай свой предмет и излагай его ясно — перестал работать. Опытный учитель — и контролер, и изобретатель — сегодня пока еще есть, но это штучный товар, а не продукт выпуска высшей школы. И получается, что качество образования стало не государственной задачей, а личной задачей честных профессионалов, отдельных персонажей. Но таких с течением времени может становиться все меньше и меньше.
— А что происходит с высшей школой?
— Проблемы в высшей школе были всегда. Студент педвуза получал определенный набор знаний, с которым становился специалистом в области, предположим, физики или химии. И после окончания института мог пойти в науку. А вот что делать с ребенком как с живым существом, ему было непонятно. Его этому не учили: психология преподавалась допотопная, педагогика никакая, а философия на таком уровне, что лучше бы ее вообще не давали. Но, повторюсь, тогда существовали методисты и опека завуча. Сегодня и этого нет. Несмотря на то что образование в принципе инновационная сфера, профессорско-преподавательский состав высшей школы сегодня легче новый родить, чем переделать, потому что он всеми силами сопротивляется. Ну а Министерство образования и науки занято большой политикой. Именно большой политикой, а не государственной политикой в сфере образования. В регионах тоже стали мыслить себя как министерство и перестали заниматься образованием. И на этом фоне появляются ГИА и ЕГЭ, которые заточены на проверку навыков. Но обучение-то этим навыкам из рук вон плохое.
— Почему для гуманитарных предметов тестирование особенно вредно?
— Не все можно упаковать в тест. Стиль взаимоотношений, степень свободы поведения в учебный предмет не вставишь. А это необходимые вещи. Наши дети успешны на предметах естественнонаучного цикла, где можно знать закономерности, упакованные в формы, но проигрывают на гуманитарных или социальных испытаниях, где требуются общая понятливость и сообразительность. При сегодняшней динамике социальной жизни у людей надо формировать быструю бытовую гуманитарную реакцию. Гуманитарная сфера должна предоставлять свободу для размышлений, свободу мнений. Но у нас гуманитарной составляющей занимаются все меньше, несмотря на то что министерство просвещения сегодня стало министерством образования.
— Какое это имеет значение?
— Если просвещение — это ликвидация незнаний, то образование — это другое. Из школы должны выходить, с одной стороны, умелые, с поставленным автоматизмом и понимающие, как работать с определенным типом задач дети, а с другой — с определенной системой ценностей. Но тут у нас есть проблема: отсутствие внеучрежденческого образования. Возьмите хотя бы дореволюционное общество, где существовало большое количество институтов, которые тоже образовывали человека: церковь, община, приход. Люди хорошо знали друг друга и разделяли определенные системы ценностей. Во всяком случае, имели их в виду. После революции традиционные устои разрушили. Зато выстроили институт дрессуры, который выполнял пусть и ложную, но все же образовательную функцию. И социально-производственную жизнь, в конце концов, устроили так, что каждый человек находил себе «экологическую нишу». Сегодня нет и такого. Зато есть сквозное тестирование, разделяющее детей на успешных неуспешных, и ставящее на них соответствующее клеймо.
— Но ведь на Западе эта система работает?
— Американцы как-то меня спросили: «Ну как вам наше образование?» Я ответил: «Для 10–12 процентов — блестящее, для 70 процентов — среднее, а для оставшихся — вообще никакое». Они обиделись. А почему? Они тестируют в третьем-четвертом классе детей, обнаруживают, что кто-то тугодум и быстрых блестящих интеллектуальных достижений не демонстрирует, и начинают ему готовить трассу «канализации»: доводят до седьмого класса, потом профилируют образование в определенном направлении, чтобы ребенок получил примитивную специальность и приобрел определенные навыки, и подыскивают ему рабочее место. И всё. Жизнь у него сложилась, и полиция за него может не беспокоиться. У англичан, кстати, огромное количество вспомогательных учебных заведений для «неуспевающих» детей: медлительных, отстающих в развитии, агрессивных, правонарушителей и так далее. Все это находится под контролем королевы и очень серьезно финансируется. И проблемы, куда деваться детям после окончания любой ступени школы, не существует. Западное общество вообще очень хорошо в этом смысле обустроено: множество социальных институтов берет на себя функцию образования.
— А что хотим сделать мы?
— Мы начинаем снимать с них кальку: берем их устройство образовательного производства и пытаемся ставить у себя. Но у нас нет такого социума, он у нас раздолбанный и раздрызганный. И вот ребенок, живущий, например, в сибирской деревне, сдает ГИА или ЕГЭ. Что с ним дальше делать? В деревне для него нет рабочего места. Вывозить в город? А в городе он не может жить, потому что нет общежития, у него нет денег на то, чтобы снять квартиру. Проблема как висела, так и висит. У нас можно получить блестящее образование, но с ним даже лошадям хвосты подвязывать не получится, потому что нет уже ни лошадей, ни хвостов. Это же улица с двусторонним движением: сам социум, само государство должны двигаться в направлении своей оптимальной структуризации. С одной стороны. С другой стороны, образование тоже должно двигаться в этом направлении. И вообще: какую задачу мы собираемся решать? Будем готовить умных, образованных людей, зная, что им тут делать нечего, что надо уезжать на Запад и там искать себе место? Или мы выстроим образование таким образом, чтобы оно нам выпускало людей, адекватных этому социальному устройству, которые спокойно относились бы к тому месту, куда они попали? Или создадим другое общество?
Категория: ЕГЭ | Добавил: sveta (15.06.2009)
| Автор: Елена Борисова
Просмотров: 1604
| Рейтинг: 0.0 |
Вы овладеете английским!
Вы верите, что всего за несколько часов можно понять, как поставить правильное произношение, не изучая долго и нудно теоретическую фонетику, а всего-лишь поймав "фокус" языка?
Вы верите, что за несколько часов можно понять всю систему английских времен, которую безуспешно учат годами в школе, институте или на курсах?
Вы верите, что вместо скучных учебников можно заниматься по Вашим любимым фильмам и сериалам, испытывая при этом восторг и наслаждение от занятий английским?
Мы не только верим, а и твердо убеждены, так как уже сотни людей прошли по этому пути и поделились с нами своми успехами и достижениями!
И мы верим в Вас, потому что Вы легко научились говорить на языке, который на порядок сложнее английского!
Поэтому более простым и логичным английским Вы овладеете гораздо быстрее и легче! Конечно,если будете делать это правильно, естественным путем - моделируя носителей языка. Руководствуясь при этом не громоздкими правилами, а простыми и понятными визуальными моделями!
Получите бесплатно материалы - подпишитесь на рассылку!
Получите результат немедленно - приступайте к занятиям прямо сейчас!
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Главная страница 
Тестовые экзамены — ГИА и ЕГЭ — не решают никаких проблем в области образования, а только создают новые, считает Виктор Слободчиков, доктор психологических наук, член-корреспондент Российской академии наук
