12:05 Не бизнес - мечта! | |
 Благодаря этой частной языковой школе, старейшей в нашем городе, многие нижегородцы смогли не только подтянуть английский, но и сдать авторитетные международные экзамены."Мастеркласс", которому только что исполнилось десять лет, теперь не только учит языку, но и отправляет учиться за рубеж, организует выставки образовательных программ и сам принимает международные экзамены. "Мама" юбиляра, директор школы Белла ГРИБКОВА, рассказывает о том, как сам "Мастеркласс" выдержал сложный экзамен - проверку временем. От “битлов” до дефолта — Белла Павловна, а почему именно английский стал делом вашей жизни? Это была какая-то особенная любовь? — Как всякая нормальная отличница, я с одинаковым интересом изучала многие предметы. Была капитаном баскетбольной команды и брала призы на физических олимпиадах. Хотела поступать в Московский инженерно-физический институт (МИФИ), меня даже называли “мифической” девушкой! Но когда пришло время делать выбор, мама сказала: “МИФИ — это в Москве? Нет, не отпущу”. И тогда я выбрала наш иняз, хотя английский был лишь одним из многих хобби. Просто меня всегда влекло то, что было не до конца понятно. Например, в детстве я мечтала стать геологом — когда сейчас анализирую, то понимаю, что это тоже было стремлением “пойти туда, где никто не был, вернуться и рассказать другим”. А любовь к английскому была связана еще и с “битлами”. Мы ведь жили в закрытой стране, и эта музыка проникала к нам, как раньше говорили, “на костях” — материалом для первых гибких пластинок служили рентгеновские снимки, на толстой пленке которых хорошо прорисовывались дорожки. Эта недоступная музыка мне безумно нравилась — мелодия не нуждалась в переводе, но очень хотелось понять, о чем же они поют! Ночи бесконечных прослушиваний... И, конечно, я обожала учительницу английского языка — мы общаемся до сих пор, хотя она живет сейчас на Севере, в городе Котласе Архангельской области. Говорят же, что мы учим так, как учили нас. — Месяц создания вашей языковой школы — август 1998 года — о многом скажет любому россиянину. Как “Мастерклассу” удалось родиться прямо в дефолт? — Он создавался очень по-русски. Это был не бизнес, а мечта, которую хотелось воплотить. У меня на тот момент было две работы: я заведовала кафедрой иностранных языков в Нижегородском институте развития образования (НИРО), который отвечает за повышение квалификации учителей, и вела инновационный проект Британского Совета по учительской переподготовке — получается, что работала сама против себя, что тоже очень по-русски: в моих руках была и стандартная, и альтернативная модель образования. Но хотелось создать свою школу-лабораторию! И вот, мы собрались — горстка университетских преподавателей без копейки стартового капитала: доцент Грибкова, доцент Ильина, доцент Ариян. Зарегистрировались 11-го числа, а через неделю грянул дефолт. Какой английский? — людям жить не на что! Если бы не колоссальная любовь к языку и команда, с которой я работала, ничего бы не вышло. Я сказала: будут деньги — будет зарплата. “Ну, мы и без зарплаты поработаем”, — ответили мне. Первый набор — три группы, всего около двадцати человек — у нас так и получился “беззарплатным”. С улицы учеников не было — про “Мастеркласс” тогда никто не знал, о каком-то “продвижении” не было даже мысли: мы, “академики”, считали, что если хорошо преподаем, то этого достаточно. Ведь школа была создана мало того, что без денег — и не для денег! Когда мне в первый раз показали, как должен выглядеть устав бизнес-организации, меня шокировало, что там было написано: “цель — получение прибыли”. У нас была совсем другая цель — воплотить идеи, что не позволяли рамки, в которых тогда приходилось работать. — И какие идеи вы принялись воплощать в своей языковой школе? — В первую очередь, идею гибкости, которую трудно реализовать в государственной системе. Хотя я, кстати, против нее ничего не имею — я в ней выпестовалась как профессионал и получила первые бесценные контакты, которые тогда не воспринимала как бизнес-контакты — просто была благодарна людям за то, что они такие талантливые, и что я могу быть рядом с ними. А прообразом “Мастеркласса” стал английский клуб историко-филологического факультета. История такая: у меня на истфиле учились очень талантливые студенты, а я была с ними так строга, просто жуть! Они все думали, как же меня растопить. И вот однажды диктую одному из них долги: спряжение глагола to be, предлоги...Он писал-писал, а потом сказал: “Белла Павловна, да знаю я, как спрягается этот глагол! А вы лучше приходите на наш смотр художественной самодеятельности”, — и билет мне на стол положил. Я сначала возмутилась: как можно так подкупать? А потом пришла, увидела их на сцене и сама себе сказала: “Ты с ума сошла, что ты делаешь? Причем здесь какие-то глаголы?..” И создался этот клуб, где они на той же сцене, под портретом Ленина, делали то, что им нравилось, но на английском языке. И они влюбились в английский напрочь! Я фактически их научила языку там, а не на уроках. И результаты были: например, первый экзамен FCE (First Certificate English) в Нижнем сдала моя группа. Причем я такой цели и не ставила — просто занималась с ними по учебнику, который меня попросили апробировать в одном из зарубежных издательств. И мои студенты, приученные работать на результат, в конце курса спросили: “Может, мы уж и экзамен сдадим?” И ведь сдали же! — Так и определился профиль школы — подготовка к сдаче международных экзаменов? — Не совсем, “Мастеркласс” изначально был задуман как школа подготовки к Кембриджским экзаменам. Тогда мы про бизнес не думали и не понимали, что такая концепция охватывает очень маленький сегмент рынка. Сейчас понятно, что выгоднее всего, конечно, преподавать General English — потому что это “гребенка”. Но тогда нас интересовал сам проект: взять человека и подготовить его к экзамену. Мы даже честно назвались НОУ ЭМС — “Экзаменационный и методический совет”. Мой сын, который теперь пиарщиком в Cisco работает, до сих пор ругает меня за это название — никакой привлекательности! Но мы были честные. Первые программы, которые мы лицензировали, были программы подготовки к FCE и CАE. И Господь нас за это вознаградил: спустя почти десять лет Кембридж выбрал “Мастеркласс” для того, чтобы сделать у нас свой аккредитованный экзаменационный центр. Таких центров в России-то всего шестнадцать! В Нижнем есть еще один, но это не языковая школа. Приседать не будем! — Руководство своей школой требует знаний не только английского, но и менеджмента. За десять лет вам, наверняка, и специальное бизнес-образование пришлось получить? — Упаси Боже, у меня просто была советская “общественная жилка”. “Я отвечаю за все” — это и было наше бизнес-образование. Или когда мама уезжала в командировку и говорила: “Вернусь через месяц, ты — старшая по семье”. Все придумать, деньги рассчитать, всухомятку не есть.... Брату над хлебницей девизы писала: “Порезал хлеб — убери крошки и спрячь нож, не повторять же сто раз одно и тож!” А всю теорию бизнеса я выучила на своем курсе Business English Certificate (BEC): в английском на уроках командовала я, а в бизнесе очень многому училась от своих студентов. Хотя, конечно, лукавлю: когда я работала в Британском Совете и ездила на тренинги в Ланкастерский университет, это была потрясающая школа менеджмента в образовании. Но бизнес-знания в моем случае всегда шли фоном. Честно говоря, с такой огромной увлеченностью контентом и пренебрежением к бизнес-стороне — это чудо, что мы тогда выжили. Это, прежде всего, команда — теперь уже абсолютно профессиональная. И они много работают для того, чтобы был и маркетинг, и промоушн, и развитие. Хотя, может быть, им и нужен такой лидер, который до сих пор ловит кайф от преподавания английского языка. — В Нижнем сейчас работает более пятнадцати школ и центров, преподающих английский язык. Конкуренции не опасаетесь? — Наверное, это уже возрастное, но вопрос конкуренции меня вообще не беспокоит. И не потому, что я считаю, что мы лучшие — так должен думать о себе каждый, иначе ничего не получится. Просто у нас такая капитальная ниша, в которую могут приходить все, если сумеют — работы хватит! И я заранее всех наших конкурентов очень уважаю, потому что открыть свое дело в этой стране в среде под названием “образование” — большую смелость нужно иметь. “Мастеркласс” до сих пор грешит отсутствием агрессивного маркетинга и рекламы. Но клиенты идут охотно, потому что у нас слава серьезной школы: и директора предприятий, и родители знают, что будет проведена строгая грамотная экспертиза, и никто перед ними приседать не будет. С одной стороны, это верность профессионализму, с другой — им же потом экзамены сдавать! Когда мы начинали, меня только ленивый не предостерег: вот ты будешь учить, а потом они пойдут сдавать экзамены, и если что-то не так, ты будешь виновата. Риск действительно есть, но поводов для гордости — больше. Хотя сейчас со студентами мы осторожничаем все реже и реже — потребность пропадает, они уже сами все прекрасно понимают. — По вашим наблюдениям, сильно ли изменились за эти годы изучающие английский? — Да. Студенты, которые приходят сейчас, — это уже не помешанные на литературе интеллигенты или пижоны, которые хотят уметь в разговоре ввернуть умное словцо. Это превосходно подготовленные, талантливые и динамичные молодые профессионалы, которым очень дорого и время, и деньги. Но они приходят к нам, потому что язык — это неотъемлемая часть их профессии. В начале нашей работы мы только мечтали о таком клиенте! Они жесткие — с ними трудно, но интересно. Все английский да английский! — Вы до сих пор сама ведете самые “продвинутые” группы. С ними интереснее? — Продвинутый уровень — это просто моя специализация. Каждый должен делать свое дело. Только в России, пожалуй, в порядке вещей, что учитель английского может работать в классах со второго по одиннадцатый. Когда я рассказывала об этом на преподавательских конференциях в Америке, Англии, Швейцарии, меня никто не понимал, потому что считается, что нельзя одинаково хорошо делать такие разные вещи. И это правда! И потом, лидер должен брать на себя сложнейшее — все-таки готовить к экзаменам самого высокого уровня действительно трудно. — Можете назвать студентов, которых любите и которыми больше всего гордитесь? — Всегда очень горжусь, когда приходят “международные отношения” из университета им. Лобачевского, по двум причинам: во-первых, там достаточно хорошо преподается язык, во-вторых — это мой факультет! Страшно рада за наших “чивнинговских” стипендиатов — их карьера пошла в гору именно потому, что они сами “сделали себе английский”. Очень люблю наших банкиров — у нас учились Игорь Согин и Светлана Кулагина, когда были управляющими в “Альфа-Банке”, Маргарита Кучеренко, которую теперь в московский “BSGV” забрали. Особой любви к языку у банкиров может и не быть, но на время курса мы становимся одной командой, а это и дает такие хорошие результаты! Учился у нас бывший вице-губернатор Нижегородской области Станислав Рыбушкин, и депутат Александр Мелешкин с женой и друзьями, топ-менеджмент компании “NovaCard” и коммерческий директор Заволжского моторного завода с дочкой. Есть и целые “династии”: например, сейчас живет и работает в Лондоне наша студентка Мария Аменицкая, старший Машин брат Алексей прошел у нас три курса, а его сын Юрий продолжает учиться в “Мастерклассе” четвертый год. Кстати, обычно родитель, поучившись в школе, приводит своего ребенка, но бывает и наоборот: дочь Олега Костина, коммерческого директора дзержинской фирмы “Тико”, сейчас отличница иняза и потанинская стипендиантка, прошла у нас очень сложный курс, а потом ее папа попросил нас обучить свою компанию. Если честно, мне сейчас очень легко работать: во-первых, потому что есть хороший тыл — сложилась команда, а во-вторых, потому что везде, куда бы я ни пришла, я встречаю своих выпускников. И от этого так хорошо становится — есть, как говорится, с чем уходить на покой (смеется). Хотя “Мастеркласс” создавался, наоборот, чтобы скучно не было! — Какие бы три вещи сделали по-другому, если бы заранее знали, что языковой бизнес сложится так удачно? — (задумывается). Во-первых, начала бы на десять лет раньше. “Мастеркласс” надо было создать уже тогда, когда я делала английский клуб. Во-вторых, сразу запланировала бы через пять лет уйти: перестать руководить этой фирмой, которая уже и без меня прекрасно существует, взять толкового менеджера, остаться собственником и быть просто консультантом. Наверное, я вскоре так и сделаю. И третье — выучила бы французский язык. Потому что студенты часто спрашивают: “А по-французски?” И приходится отвечать: не умею. Я его очень люблю, но руки не доходят — все английский да английский! Справка Белла Павловна ГРИБКОВА. Кандидат филологических наук, доцент, преподаватель английского языка, переводчик, исследователь. Окончила Горьковский государственный педагогический институт иностранных языков им. Н. А. Добролюбова. Двадцать лет преподавала английский в Нижегородском госуниверситете им. Н.И. Лобачевского. В течение десяти лет заведовала кафедрой иностранных языков Нижегородского института развития образования, где занималась языковыми курсами для учителей школ и вузов и проектами по внедрению новых учебников и программ. С 1996 по 2004 год была экспертом Британского Совета, координатором проектов по английскому языку в Нижнем Новгороде и области. С 1998 года — директор языковой школы “Мастеркласс”. Автор научных работ по межкультурной коммуникации, тестированию, международным экзаменам. В 1997—99 гг. — член жюри Всероссийской Олимпиады по английскому языку. Эксперт Министерства образования по зарубежным учебникам. В “Мастерклассе” ведет курсы делового английского, а также курсы подготовки к сдаче международных Кембриджских экзаменов CAE, BEC Higher, ILEC,TKT. Жена, мама и бабушка. http://www.birzhaplus.ru/kariera/?42411 | |
|
| |
| Всего комментариев: 1 | |
|
| |
0