Как выучить английский так, чтобы местные за свою принимали (заказанное).
В средней школе по ангийскому у меня была твердая тройка. В отличии от большинства других предметов, английский мне не давался. Был правда недолгий период, когда наш класс учила директриса, Эмма Павловна, вечная ей благодарность.  Она частенько опаздывала на уроки, занятая по своим директорским делам, зато когда наконец прибывала, то начиналось нечто доселе невиданное нами в методике преподования английского языка. Школьные учебники она не очень жаловала, упражнениями в одно предложение нас не перегружала; вместо всего этого она садилась и читала вслух английский текст, по-первости два раза, потом всего один. А нам предлогалось изложить его содержание, вначале устно и по-русски, потом опять же по-анлийски, письменно или устно. Тактика шокировала - мы протестовали, что от детей нашего возраста и уровня (5й класс, наверное, может 6й) не могут требоваться такие способности. Но с директрисой особо не поспоришь, как могли - излогали. К концу учебного года изложения воспринимались как нечто само собой разумеещееся, а английский язык приобрел интерес и ощутимую пользу, функцию в мире предметов и мыслей. Но директриса ушла на пенсию, преподование английского вернулось на стезю, предписанную РОНО и учебниками, а оценки быстренько скатились к извечным натянутым троечкам.
Посему можно понять моих родителей, когда они собрались уезжать в Аглию, и решили, что придется отправить меня к частному репетитору, чтобы я хоть как-то разговаривала к моменту прибытия. Я отказывалась, упиралась всеми ногами и когтями, не могу, не умею, не хочу. В конце концов меня уломал дедушка, на "слабо" взял, сравнив с английскими малолетками, которые чешут безо всяких проблемов.
Учительница, колоритная личность за глаза именуемая не иначе как "Тичер", занималась по большей части со студентами языковых ВУЗов, а не девятиклашками, но по знакомству согласилась, хотя мои попытки изобразить "книга лежит на столе" ее явно не впечатлили.  Приехав на прямо противоположный конец города, и преодолев двух огромнейших лабрадоров, занимавших всю прихожую (английский дог и сенбернар предпочитали кухню), я добиралась до первой части урока, которая проходила совершенно самостоятельно. Тичер доставала из огромной кипы несколько страниц отпечатанных на машинке предложений, которые предлагалось перевести на английский язык в письменном виде, и удалялась на полчасика, доучивать предыдущую парочку учеников.  Вернувшись, она разбирала и исправляла наши попытки перевода, разъясняла новые темы и проч.  Домашним заданием обычно была английская книга, начиная с коротеньких и простеньких, но быстро толстея и усложняясь. Книгу требовалось всего-навсего прочесть, причем употребление словарей при этом отнюдь не поощрялось - только в крайних случаях, если без вылазки в словарь смысл прочитанного не улавливался совсем, дозволялось выписать новое слово. Зубрежка применялась только в одном - неправильные формы глаголов. При первой ошибке они выписывались по пол-страницы, дабы просочиться сквозь моторную память.  Более продвинутые ученики переходили к усвоению натуральной английской речи - они смотрели кино вместо уроков. Я не успела достичь таких высот, хотя очень быстро потеряла нескольких партнеров и перешла на единоличное обучение - у Тичер просто не было других учеников, которые начинали с настолько низкого уровня, но так быстро продвигались.
Что отнюдь не означает, что оказавшись в доброй старой Англии, я свободно болтала с местным населением.  Но как-то объяснялась, бытовые вещи подбираются довольно быстро, ведь самых ходовых слов не так уж много, просто они не те, на которые напирают учебники. Больше всего мы умилялись широкому диапазону применения слова "lovely" - от простого согласия с предложенным временем или местом, мимо истинного восхищения, прямиком до саркастического ужаса. Для нас весь национальный настрой и характер англичан сконцентрировался в этой способности ответить "lovely" на совершенно что угодно.
В школе я очень быстро поняла, что нет особого смысла даже приносить с собой словарь, не то что его доставать и открывать - пока будешь в нем копаться, пропустишь то самое объяснение, которое и делает его ненужным. Ведь большинство уроков, по крайней мере по "моим", научно-техническим предметам, именно тем и занимаются, что разъясняют новые, более сложные, понятия и термины относительно известных и простых. А вот общение с одноклассниками - это совсем другая песня. Тут и на родном-то языке в новой школе не сразу найдешь свою нишу. Быстрая речь, куча разговорных оборотов, сплошь и рядом шумная обстановка, плюс полная социальная дислокация. Я очень много занималась...
Чтобы как следует научиться чему бы то ни было, например иностранному языку, нужно не только много практики, но еще и коррекция каждой попытки.  Проблема в том, что англичане по натуре не только вежливы, но и особо блюстительны к личным границам, поэтому поправлять иностранца, ляпнувшего какой-нибудь казус, никто не будет. К тому же они настолько привыкли к тому, что весь белый свет творит с их языком, что пожелает, и наловчились извлекать смысл из самых извращенных структур и корявых произношений, что и внимания особо не обратят. А что же делать бедному учащемуся? Единственный способ - слушать внимательно. Повторять, спрашивать, снова слушать. Лучше даже не интересоваться написанием, пока не усвоишь слово устно. Ведь так и учатся те самые английские малолетки, которыми укорял меня дедушка. И только годам к пяти они идут в школу, и начинают свои многолетние старания сопоставить слова с их написанием, что, будем говорить честно, им дается совсем не легко, поскольку логика в английском правописании фигурирует редко. Насколько разно произносятся слова though, thought, tough и through, при практически одинаковом написании, просто не смешно.
Интересно, что современные (компьютерные) программы обучения иностранным языкам в большой мере основаны на том же принципе: они не только произносят слово, но и слушают ваше повторение, анализируют и сравнивают его, ставят оценку и советуют попробовать еще разочек. Я сама не пробовала, до французского все руки не доходят, но по слухам это очень эффективно.  Из своего личного опыта могу только добавить, что близкие отношения с носителем языка, который не постесняется поправить очередной ляп и растолковать тонкости оттенков, конечно очень содействуют. Как и хорошая память, и занятия с логопедом в детском садике (по молодости лет я была вдобавок и косноязычна), и относительно юный возраст. Но мощнее всего влияет мотивация, стремление вписаться, быть принятой окружающими, не слишком выделяться, и по возможности не сморозить очередную глупость.