Иностранные языки и русские трудности Учить чужие языки нелегко. Это знают все. И опять-таки все знают, что есть языки "легкие" и "трудные". Вот мама советует дочке-третьекласснице: "Не бери немецкий, он трудный, возьми лучше испанский - он легче". Попробуйте узнать у мамы, чем она руководствуется, распределяя языки по степени сложности, спросите ее, знает ли она вообще испанский и немецкий, - вы будете удивлены. Мама учила в школе (и не выучила) английский, потом его же не выучила на курсах, однако в суждениях о незнакомых испанском и немецком тверда, как алмаз.
Между тем специалисты классифицируют языки по происхождению, по устройству, однако не берутся определять, какой из них проще, какой сложнее. Впрочем, специалисты вообще избегают оценочных суждений. А вот рядовой обыватель только такими и руководствуется. Посему попытаемся переложить некоторые фрагменты лингвистической премудрости на понятный обыкновенному человеку язык. Ведь, правда, хочется понять, что русскому сложнее учить: немецкий или испанский.
О несходстве сходного Мама, дававшая дочери мудрые советы, все-таки аргументировала свою позицию: "Я слышала, что в немецком трудная грамматика". - А что значит трудная? - Там, говорят, много времен, и в них нелегко разобраться. - Но в испанском времен ничуть не меньше, даже больше. - А у немцев еще и падежи. - Но в испанском тоже есть падежи. - А у немцев нужно запоминать род. - В испанском тоже есть род существительного и прилагательного.
Этот диалог можно продолжать до бесконечности. Но не уметь сказать, доказать еще не значит не знать. Любой методист-преподаватель подтвердит, что какая-то почти иррациональная истина в маминых словах заключена. Почему-то русскому легче дается испанский, чем немецкий. Обучение языкам - процесс, основанный прежде всего на учете особенностей человеческой психологии. Язык не математика, и даже не юриспруденция. Его нельзя освоить, пользуясь исключительно рациональными методами, то есть привлекая логические построения, модели, основанные на принципе "если - то". Понимая это, преподаватели в течение последних тридцати лет разрабатывали многочисленные вариации "коммуникативного" метода, базирующегося именно на особенностях психологии восприятия и запоминания, относящихся больше к сфере бессознательного, чем сознательного. Образцом в этом смысле считается то, как выучивает родной язык ребенок. Ему никто ничего не объясняет и не переводит ("не использует язык в метаязыковой функции", скажет лингвист). Ему не раскладывают по полочкам, что такое глагол, что такое существительное, какие есть падежи да спряжения, он постигает систему языка непосредственно, без всяких дополнительных абстрактных схем. И делает это за три года. И методисты предполагают, что если взрослого человека поставить в положение маленького ребенка - окружить изучаемым языком так, чтобы он только этот язык и слышал (метод "погружения", "беспереводный"), заставить его искать общения (театрализованные, игровые занятия), раскрепостить эмоции (атмосфера праздника на уроках), то взрослый - как малое дитя - радостно освоит любую чужую речь в самые сжатые сроки. Но большинство взрослых с трудом (хочется сказать: со страшным скрипом) принимает правила этой игры в младенца и вместо того, чтобы психологически раскрепоститься, только больше замыкается в себе от сознания собственной неуклюжей бездарности в навязанной роли задорного карапуза. Странно, но факт, взрослый человек хочет оставаться взрослым. И к процессу обучения подходить все-таки с учетом того, что какой-никакой опыт рациональной деятельности у него есть: он не желает чувствовать себя той говорящей птицей, которую приохочивают к членораздельной речи методом импринтинга - "впечатывания" на подкорку готовых языковых структур: "Кеша хороший! Кеше сахарку!" И приходится мириться со страшным фактом, так раздражающим каждого сторонника "коммуникатива", - учиться второму (третьему, четвертому...) языку приходит человек, уже говорящий по крайней мере на одном - родном! И заставить ученика забыть об этом невозможно. Чужой язык учащийся воспринимает на фоне и с учетом своего. Этого, как говорится, не задушишь, не убьешь. Как бы преподавателю ни хотелось видеть перед собой младенца, вожделенную tabula rasa. Русский, естественно, склонен всякий новый для него язык сопоставлять с собственным. А язык-то у нашего брата, ох (хотел сказать - непростой, но нет - своеобразный). И поскольку, как было сказано выше, обучение языкам - процесс психологический, всякие заметные несходства сильно воздействуют на психику учащегося.
Чуждые звуки Что греха таить - наша фонетическая система (звуковые, акустические средства, то, что можно услышать) довольно незамысловата. Поэтому почти любая чуждая фонетика нас пугает многообразием способов артикуляции и интонационного оформления. Чем больше степень несходства, чем труднее подражать непривычному говорению - тем больше психологический шок и ощущение беспомощности. Испуг еще увеличивается, когда произношение начинают "ставить" с самого начала обучения. Между прочим, с испанским-то ларчик открывается просто - его фонетика русского не слишком пугает. А о французском ходят ужасные легенды. А послушали бы, как говорят по-французски франкофоны из Мали, для которых часто этот язык - первый родной. Умно поступают те учителя, которые не страдают фонетическим перфекционизмом и на первом этапе не требуют от учащихся блестящих достижений в этой области, не умиляются тому, что Леночкино произношение, comme сelle de m-lle Mathieu, раня сердца других студентов. Важно понять принцип различения звуков, например, что в данном конкретном языке нужно отличать долгие гласные от кратких, а уж насколько успешно вы справитесь с этой задачей на практике - не столь важно, пока вы учите язык, а не общаетесь на нем с носителями. Нужно стремиться говорить правильно, но полностью овладеть фонетикой можно лишь тогда, когда вы получите достаточное представление об изучаемом языке как системе. Тогда, надо заметить, на подсознательном уровне, вы начнете ощущать целесообразность именно такой звуковой организации именно этого языка. Конечно, когда фонетические системы так разительно несходны с нашей, как китайская или, того хуже, вьетнамская, приходится делать над собой значительные усилия. Но и тут можно обнаружить целесообразность: слово-то короткое, вероятность совпадения с другим по звуковому составу велика, поэтому язык оформляет слова с помощью тонов - зато не различает глухие и звонкие согласные. Поняв, зачем нужно звуковое средство, легче его освоить. И не забывайте о том, что произносительная сторона почти любого языка для русского - мука.
Другие материалы по теме
Источник: http://www.aboutstudy.ru/magazine/arhiv/2002/03/43.shtml |