Ф. И. Буслаев
На Светлой седмице, 29–30 апреля 2008 года, в Московском педагогическом государственном университете прошли VI Пасхальные чтения. В этом году чтения были посвящены 190-летнему юбилею Ф.И. Буслаева (1818–1897) – одного из самых ярких русских филологов середины XIX столетия.

Перед началом конференции в храме архангела Михаила при клиниках на Девичьем Поле был отслужен молебен.

Научно-методическое мероприятие открыла декан филологического факультета МПГУ, доктор педагогических наук, профессор А.Д. Дейкина. В своем приветственном слове она особо подчеркнула, что программа Пасхальных чтений в очередной раз демонстрирует синтез гуманитарного знания и православной культуры. Такой синкретизм нужно признать отличительной чертой научного творчества Федора Ивановича Буслаева. Он был признанным специалистом по широкому кругу вопросов языкознания, литературоведения, фольклористики, искусствоведения, эстетики, методики, блестящим лектором, настоящим гражданином.

На пленарном заседании было заслушано три доклада.

Г.Ю. Завгородняя в своем сообщении «Образы иконописи и древнерусской книжности в культуре серебряного века», которое сопровождалось показом слайд-фильма, продемонстрировала органичную связь литературного и изобразительного творчества рубежа XIX–XX веков с традициями средневекового искусства – в первую очередь на уровне эстетической стилизации и сюжетности. Основное внимание докладчица сконцентрировала на перекличках творчества А. Ремизова и Н. Рериха, сравнив их произведения «Жерлица дружинная. Зловещее» – «Зловещие»; «Жерлица дружинная. Город обреченный» – «Град обреченный»; «Жерлица дружинная. Сокровище ангелов» – «Сокровище ангелов» и др.

Г.В. Аксенова посвятила свой доклад интерпретации наследия А.П. Рябушкина. Андрей Петрович Рябушкин (1861–1904) – выдающийся русский живописец, примыкавший к передвижникам. Учился в московском Училище живописи, ваяния и зодчества, а после в Академии художеств в Петербурге. Особенно много работал А.П. Рябушкин в историческом жанре. Обращаясь в своем творчестве к прошлому России, он талантливо и своеобразно воссоздавал в своих картинах яркие человеческие типы разных эпох, с большим мастерством передавал обстановку, костюмы, пейзаж, рождающие живое и поэтическое ощущение старины, как, например, в картинах «Московская улица в XVII столетия», «Русские женщины XVII столетия в церкви», «Свадебный поезд в Москве», «Семья купца», «В гости» и проч. Целый ряд произведений художника связан с религиозной тематикой: «Снятие с Креста», «Проповедь Иоанна Предтечи» и др. А.П. Рябушкин много занимался росписью храмов. Им были расписаны Варшавский православный собор, домовая церковь Санкт-Петербургской консерватории, Спас-на-Крови и другие. Докладчица доказала, что А.П. Рябушкин создал свой собственный художественный стиль, синтезировавший лучшие завоевания национальной живописи, а также личные наблюдения живописца, почерпнутые из скрупулезного изучения предметов народного быта, резьбы по дереву, архитектуры, старинного костюма, фресок и книжной миниатюры. Так, примечателен интерес художника к древнерусской архитектуре. Под впечатлением от поездок в Новгород Великий он создает такие картины, как «Зимнее утро» и «Церковь» («Церковь в Новгороде»). Иными словами, А.П. Рябушкин был не только историческим живописцем, но и ясновидцем, правдолюбцем минувших дней.

В докладе «Мотив последних времен в малой прозе В. Белова» Т.А. Пономарева дала характеристику одного из последних произведений В. Белова – «В одной деревне». Определив его жанр как повествование в рассказах, выступающая рассмотрела мотивы смерти, больного мира и некоторые другие, отличающиеся многозначностью и разноплановым художественным воплощением.

В завершение пленарного заседания актер театра и кино А. Зуев представил масштабный телевизионный проект «Планета Православия», посвященный годовщине восстановления полноты Русской Православной Церкви. Недавно съемочная группа посетила Австралию и Индонезию. А. Зуев подробно рассказал об этой поездке, продемонстрировав большое количество интереснейших фотографий.

В презентационный блок вошло и краткое выступление И.Ю. Барышниковой. Она ознакомила присутствующих со своей монографией «Раскрою я Псалтырь святую…» Содержание книги сосредоточено на русской религиозной поэзии – от Симеона Полоцкого до иеромонаха Романа.

Затем собравшиеся продолжили свою работу в трех секциях: «Русская литература и образный строй Православия», «История и русская православная культура», «Русская православная культура: история и современность».

Открыл заседание секции «Русская православная культура: история и современность» доклад Л.И. Маршевой. Она напомнила участникам конференции одну из ключевых мыслей Ф.И. Буслаева, который провозглашал необходимость сравнительно-исторического изучения родного языка после того, как усвоены его основные правила. Исследователи и преподаватели богослужебного языка, несомненно, должны ориентироваться на данный завет и признать безусловность следующего частно-дидактического принципа: в сегодняшних научно-методических условиях наиболее успешным средством семантизации церковнославянской лексики является буквальный дословный перевод с детальным морфологическими и синтаксическими комментариями. Грамматический анализ ни в коем случае не умаляет важность работы с лексикой. Напротив, он рельефно показывает каждое церковнославянское слово, нащупывает его семную бесконечность, глубоко проникает в мини- и максиконтекст, заставляет в случае необходимости поработать с различными словарями. Ведь именно так и изучается родной язык.

Доклад С.В. Феликсова был обращен к проблемам церковнославянской и русской лексикографии, в частности к «Церковному словарю» протоиерея Петра Алексеева (1727–1801), который был членом Вольного российского собрания. Он преподавал Закон Божий в Московском университете. Отец Петр первым из священнослужителей был избран действительным членом Академии наук. Протоиерей Петр Алексеев – автор богословских, канонических и церковно-исторических сочинений, публицистических произведений, переводов, проповедей и речей. Но главный его труд – «Церковный словарь, или Истолкование речений словенских древних, також иноязычных, без перевода положенных, в Священном Писании и других церковных книгах» – выдержал четыре издания и увеличил свой объем с 4300 статей до 15300 (с одного тома до четырех). Преследуя цели катехизации, отец Петр не ограничился толковым и этимологическим объяснением церковнославянский слов, выражений из Библии и церковных сочинений; он дал свод исторических, филологических и этнографических фактов. Многомерность словаря хорошо видна уже из предисловия, в котором автор рассуждает о природе церковнославянского языка и важности древнегреческих первоисточников, а также о том, что издание подобных пособий должно поспособствовать более охотному и внимательному чтению Священного Писания. Основной корпус лексикографического свода построен преимущественно по энциклопедическому принципу, о чем красноречиво свидетельствуют способы толкования: содержащие указания на ближайшее родовое понятие и существенный видовой отличительный признак; на целое и совокупность частей; на характеристику происхождения или цели обозначаемого предмета; на тождество значения другому – более известному; на условия и способы реализации данной семантики. Миссионерско-катехизаторским целям служат, безусловно, ирмосы Господских праздников, представленные в виде церковнославянского текста, русского перевода и стихотворного переложения. В заключение С.В. Феликсов указал на насущную необходимость научно-богословского переиздания «Церковного словаря» протоиерея Петра Алексеева.

Серия сообщений была посвящена истокам и эволюции русской литературы XI–XVIII веков. Так, Н.Н. Носов («Трансформация образа Волха-Вольги под влиянием христианства и ее отражение в былине») исследовал на примере былины, «Повести временных лет» и «Слова о полку Игореве» процесс вытеснения мифологического образа историческим. Он считает, что Волх-Вольга занимает здесь особенное, промежуточное положение. Кроме того, выступающий выдвинул такую версию: реальным прототипом Волха-Вольги является не вещий Олег, как полагают некоторые специалисты, а Всеслав, князь Полоцкий, положивший начало феодальной раздробленности. В сознании современников Волх попадает в разряд «чужого», что объясняется его языческим происхождением и оборотническими способностями.

Объектом доклада Т.Б. Рудомазиной послужил летописный рассказ о смерти Ярослава Святополчича. Это произведение совершенно явно распадается на две части: сюжетную и риторическую. В первой части выступают два героя-антагониста: Ярослав и Андрей. Последний имеет великую надежду на Бога. А Ярослав характеризуется великой гордостью, за что его и настигает смерть. Вторая часть, представляющая собой риторические обращения, построена по тому же образно-композиционному принципу, что и нарративная: А, в – А1, в1. Однако смерть Ярослава здесь рассматривается не как кара, а как награда Владимиру Мономаху за его праведность, что побуждает автора рассказа к глобально-символическим обобщениям.

С рассмотренным докладом перекликались выводы, сделанные А.В. Степановой («К вопросу о символике православной иконы и древнерусской агиографии») с опорой на «Сказание о Борисе и Глебе». Она проанализировала понятия света и антисвета. Значительное место докладчица уделила символике золотого цвета, который является наиболее адекватным образом света и абсолютной метафорой Бога. Золото зачастую имеет значение нетленности и встречается в тех контекстах, где указывается на страдания мучеников.

М.Ю. Барабанова поделилась с собравшимися своим методическим опытом по изучению Псалтыри в курсе отечественной литературы. После детального анализа церковнославянского текста и русского перевода 143-го псалма студентам был предложен поисковый разбор трех его знаменитых переложений, которые принадлежат М. Ломоносову, А. Сумарокову, В. Тредиаковскому, что, по мнению выступающей, помогло существенно расширить знания по древней и новой религиозной поэзии.

В секции «Русская литература и образный строй Православия» заслушано более десяти докладчиков (от студента 2-го курса до доктора наук) из разных городов России и Ближнего Зарубежья. В основном, сообщения были посвящены рецепции христианской культуры в русской литературе XIX–XX веков. В докладе Н.А. Горобец «“Образ Твой, над Русью вознесенный…”: Стихотворение М.А. Волошина “Владимирская Богоматерь” в интерпретации современных старшеклассников» поднимались вопросы воспитания подростков через чтение и изучение произведений, тематически или образно затрагивающих религиозную проблематику; показывалась связь школьного и научного литературоведения с важнейшими дидактическими задачами.

Большой интерес вызвало выступление О.Б. Абишевой, посвященное библейским мотивам в лирике Ф. Сологуба.

В сообщении И.Е. Мелентьевой «Мотив безмездного целительства в творчестве Н.С. Лескова» были затронуты вопросы своеобразия системы образов писателя, обусловленные авторским тяготением к поэтике древнерусской литературы.

Главным тезисом О.А. Филатовой («Образ души в поэзии Сергея Есенина») стало то, что через образ души, который воплощается в видимые или представляемые образы («душа-сума», «душа-яблоня», «душа-поле» и др.), в поэзии С. Есенина раскрывается внутренний мир лирического героя, поэтическая картина мира. Также молодой исследовательницей был проведен анализ частотности употребления слова «душа» в текстах поэта, выявлена контекстная синонимия.

Добротность, цельность и обстоятельность явились отличительными особенностями доклада А.В. Гущиной «”Нет больше той любви…”: Образ солдата в рассказах А. Платонова о войне», в котором христианская любовь и жертвенность осмысляется как «самое прочное вещество» (А. Платонов) и источник победы русского народа в Великой Отечественной войне.

Из студенческих работ выделялось исследование А.В. Клюкиной «Евангельские мотивы в лирике А.Г. Бенедиктова», в котором убедительно и ярко была проанализирована антиномичность творчества «певца кудрей», а также показано, как религиозно-патриотические взгляды поэта сочетаются с романтической метафоричностью.

На следующий день, 30 апреля, были проведены мастер-класс «Интернет-ресурс в преподавании русской православной культуры и истории православной культуры: мультипликация, музыка, иконография», а также круглый стол «Русская православная культура в педагогическом вузе: цели специализации, содержание, итоговая аттестация», которые дали весьма конструктивные результаты.