В чем же секрет «волшебства»?

— Секрет — в доступности. Результативности… И, пожалуй, в соответствии реалиям времени.

Невиданные темпы технического прогресса, урбанизация, почти поголовный (во многих странах) охват образованием изменили общество. Но… Пятьдесят-шестьдесят лет назад третьеклассники почаще книги в руках держали, писали грамотнее, считали быстрее.

— Может, увеличился объем изучаемого материала?

— Да нет, всё та же элементарная грамматика с математикой. Уровни даже снижены. На начальную школу трёх лет уже не хватает («Дети страдают от перегрузок»), тот же объём материала, что и раньше, теперь за четыре года едва успевают проходить.

Даже достижения цивилизации, которые полвека назад казались бы чудесами (аудио, видео, калькуляторы, компьютеры, красочная полиграфия и проч.), не помогают. Прикрепление психологов к каждой школе и непременное их участие в создании учебников (сколько надежд возлагалось!) тоже не спасают.

— Что же происходит? Дети поглупели?…

— Чуть что, сразу детей начинают подозревать. Почему нет педагогических учёных? Общество кардинально изменилось, мы уже другие, наши дети — тем более. А методики обучения? Вот и Билл Гейтс в недавнем интервью В. Познеру заметил: «Обучают, как 100 лет назад».

Новейшие учебники и обеспечивающие их программы на знакомство с буквами отводят 110–115 уроков, на изучение чисел от одного до десяти — 100–120.

— Так и в середине XIX века то же было!

— В XXI веке наши дети, теряя здоровье от перегрузок (о чём красноречиво свидетельствуют данные медицинских обследований), за учебный год с трудом выучиваются читать, осваивают сложение и вычитание только в пределах двадцати. Хотя IQ у них, по исследованиям, выше, чем у сверстников 50–60-х годов.

— Это, действительно, правда, по вашей методике дети обучаются чтению за несколько дней?

— Давайте так скажем: начинают читать.

С 1989 года, когда были изданы «Кубики Зайцева», я провёл не менее трех сотен курсов в России — от Северодвинска до Комсомольска-на-Амуре, ближнем и дальнем зарубежье. Люблю открытые занятия с детсадовскими группами, прошу, если организаторы в состоянии обеспечить, привести человек 15 четырехлеток. Слушателям объявляю, что дети начнут читать на третьем тридцатипятиминутном занятии, с небольшими перерывами, конечно. Договариваемся, что можно считать началом чтения. Соглашаемся с М. Монтессори: если ребенку предъявили написанное (на доске, составленное из кубиков и проч.) слово, он глянул на него и… озвучил. Потом другое слово, третье, десятое…

Так и происходит на третий день. Спрашиваю присутствующих: «Начали дети читать?» — «Начали». «Интересно им было?» «Интересно».

— А что дальше?

— Будем совершенствовать навыки чтения. Дидактические принципы, приемы, способы работы подробно излагаются в методическом руководстве к каждому пособию, содержат массу упражнений, игр, примеров, практического материала, необходимого педагогам и облегчающего их работу. Многие родители, воспитатели, учителя осваивают методику и без моих курсов, самостоятельно.

— Должны быть еще какие-то секреты.

— И не один. Но все они подробно описаны. Главный вот в чём: мы, оказывается, не читаем по буквам. Очень непростым ребенком надо быть, чтобы в дэ-я-дэ-я эс-тэ-ё-пэ-а узнать дядю Стёпу. Или в тэ-ё-тэ-я тётю, а не тойоту. По слогам тоже читать не просто, от одной до десяти букв в них бывает: я, ты, ёрш, сплю, Эрнст, встре-ча, чувств, Гжатск, свойств, всласть, вскользь, у-стройств, ра-сстройств, дже-нтльменств. Четких принципов слогоделения нет. От гласной до гласной на стыках слов по 8–10 согласных бывает (Монстр вздрогнул: появились Эрнст с Мкртчяном). Минимальными произносительными единицами являются не слоги, как уверяют педагогов ученые РАО (при таком подходе единиц будет больше, чем слов в словаре), а склады. Их всего 246. Они же являются и акустическими единицами при различении слов, единицами письма и чтения. Наши дети не испытывают «мук слияния» (тоже академический термин): БЭ-А — БА, БЭ-Я — БЯ, БЭ-Э — БЭ, БЭ-И — БИ и т. д. Без всяких мук склады песенкой выучиваются: БУ-БО-БА-БЭ-БЫ-Б, БЮ-БЁ-БЯ-БЕ-БИ-БЬ, БУБЮ-БОБЁ-БАБЯ-БЭБЕ-БЫБИ-Б-БЬ, БЮБУ-БЁБО-БЯБА-БЕБЭ-БИБЫ-БЬ-Б. Попробуйте исполнить на мотив «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина…»

Войдите в положение ребенка. Пришел в школу, кое-что знал уже. Что буква Б — это БЭ, например. А ему говорят: не просто БЭ, а еще и согласная («С чем согласная? На что согласная?»); но не просто согласная, а звонкая (брат); но может быть и глухой (гриб), твердой (брать) и мягкой (белка). И еще фонемой. И этих мук наши дети лишены. Сразу все буквы показываем, вот они — и на кубиках, и в таблицах. В первый же день начинаем кубики пропевать, по таблицам слова длинной указкой писать, из кубиков их составлять. Терминологию в деятельности освоим. И т.д., и т.п., свято соблюдая дидактический принцип: от конкретного — к абстрактному или, что то же самое, но поподробнее: от конкретно-образного через наглядно-действенное к словесно-логическому.

— Но последнему «секрету», Николай Александрович, студентов педучилищ и педвузов обучают в общем курсе педагогики.

— Обучать-то обучают, да покажите мне, кто ему следует. Любая тема по любому предмету с абстракции начинается: «Существительным называется…», «Параллелепипедом называется…».

А вот еще один принцип, который все изучали, но мало кто соблюдает: ни одного канала восприятия не бывает лишним.

Таблицы и кубики — реальная возможность задействовать зрение, слух, осязание, кинестетическую память. Непроизвольному запоминанию способствует цвет, звучание, размер, объем, вес, расположение учебной единицы в пространстве листа (выше, ниже, левее, правее), логика выстраивания учебного материала. Чрезвычайно важно для непроизвольного запоминания ритмическое проговаривание, музыкальное сопровождение и пропевание учебных материалов.

А вот то, чему навряд ли в педвузах обучают. Каждая из наших таблиц (по математике, русскому языку, английскому тоже) представляет собой систему опорных сигналов (В. Ф. Шаталов) или укрупнённую дидактическую единицу (П. М. Эрдниев), позволяющую минимумом знаков передавать максимум информации и обладающую свойствами быстрого проявления в памяти (П. М. Эрдниев) необходимых знаний.

На любой учительский вопрос можно ответить, любое задание выполнить, используя таблицы в качестве опоры. Успешен тот, кто принимает оптимальные решения, т. е. выполняет действия с наименьшим количеством шагов, на основе качественных умозаключений: целенаправленно выбирает нужную таблицу, в ней нужный столбик, строчку или клеточку, содержащую ответ.

— Но ведь чтобы работать с такими таблицами в классе нужно как-то особенно расставить парты?

— Совершенно верно! Чтобы обеспечить быстрый доступ к любой таблице, парты расставляются по периметру. Значительную часть учебного времени учащиеся проводят в движении (некогда присаживаться), с высоко (но не чрезмерно) поднятой головой. Стремясь побыстрее (естественный соревновательный эффект) дать правильный ответ, начинают считывать информацию не только с близкого, но среднего и дальнего расстояния, тем самым невольно тренируя и укрепляя зрение.

Устранение обездвиженности, физической закрепощённости, неизбежных при работе в сидячем положении, позволяет учащимся активнее мыслить, дольше и без особого напряжения удерживать внимание на учебных задачах. Занятия проводятся в игровой форме. Разработаны и в методических руководствах к пособиям описаны сотни игр. Темп работы, освоения и закрепления информации настолько высок, что позволяет с лёгкостью опережать любые традиционные стандарты. Значит, у всех «пятёрки»! Все успешны! Следствия: снятие комплексов и стрессов, улучшение психологического климата в группе (классе), устранение конфликтов ученик-родитель, ученик-учитель, родитель-учитель…

— …А это едва ли не самое главное в школе!

Будем надеяться, что география распространениях вашей методики будет постоянно расширяться. Успехов вам!

• Таблицы Н. Зайцева
• Метод Н. Зайцева. Мир изменился. Меняются ли способы обучения?
• Не просто кубики.